В мудрости, собираемой временем, я нахожу, что каждый опыт есть некая форма исследования.
Имеются целые миры опыта вне человека, вне истории и науки. Капризы и качества природы, как и откровения большого искусства, одинаково трудно определяемы; мы можем понять их только всей глубиной нашего проницательного духа.
Пейзажная фотография есть высшее испытание фотографа и часто высшее разочарование.
Фотография обычно рассматривается и редко изучается.
На некоторых [фотографиях] доминируют свет и пространство; на других – вещественное начало камней, древесины, светоносная сила растений
... Всё это – отражение моего намерения представить посредством фотографии интуитивные наблюдения мира, интересные зрителям ...
Всегда имеется два человека в каждой фотографии: фотограф и зритель.
Некоторые фотографы берут действительность ... и верстают посредством неё господство их собственной мысли и духа. Другие обращаются с реальностью более нежно; фотография для них - инструмент любви и откровения.
Когда слова становятся неясными, я проясняю их фотографией. Когда же неясными становятся образы, остаётся быть сдержанным и безмолвным.
Нет ничего хуже, чем яркое изображение нечёткой концепции.
Двенадцать стоящих фотографий за год - прекрасный результат для фотографа.
И далёкое и близкое в природе передаётся выразительной фотографией. Она может вмещать простые утверждения и великие открытия, может помочь наблюдателю найти своё место в мире естественной красоты и удивления, окружающего его.
Когда я готов делать фотографию, я думаю, что я разглядел в моем сознании нечто такое, что буквально отражает некую истину. Я заинтересован чем-то, созданным внутри меня, более чем правдой, находящейся вовне.
Вариации и озарения – это шаги к пониманию ошибок, допущенных Господом в установлении тональных отношений!
Перевод
ОН